- Гавайцы! Давайте на ваши сосиски играть.

Ну, вы же знаете этих битумцев - вечно они что-нибудь придумают.

Дело было к глубокому вечеру, и солнце уже явно нацелилось облегченно свалиться за горизонт, чтобы хоть немного отдохнуть от этого безобразия. Как и всегда к вечеру жрать хотелось с такой неимоверной силой, что, казалось, еще один удар по мячу - и наземь рухнет одна только пустая оболочка истощенного голодом и непомерными физическими затратами тела.

- Давайте! - радостно согласились гавайцы. Они парни азартные. К тому же - абсолютно уверенные в своей волейбольной непобедимости.

И, как водится, проиграли. Видать пашинце-битумцам шибко сосисок захотелось отведать.

Заимев дармовые сосиски, пашинско-битумская сборная заметно взбодрилась.

Тут подошла очаровательная гавайка по имени Валюшка и непроизвольно подлила масла в огонь.

- Гавайцы! Идите ужинать! - сказала Валюшка. - А то, вроде как, девчонки сами все доедят.

- Сейчас-сейчас, - сказали непобедимые гавайцы, - только этих жалких мальчишек разнесем в мелкие клочья.

Кто-то в рядах пашинско-битумской сборной (по всей видимости - тот же самый, хотя это и не факт) почесал в раздумье репу (есть хотелось по-прежнему зверски, а ужин готовить было некому) и решил продвинуться дальше по скользкой дороге азартных игр:

- Гавайцы! - предложил этот кто-то, - давайте теперь на ваш ужин играть.

- Давайте! - обрадовались непобедимые гавайцы.

При счете 12:1 (дело было еще при старой системе подсчета очков) в чужую пользу гавайцы как-то по особенному и сурово переглянулись... после чего стремительно выиграли игру со счетом 15:12, воочию продемонстрировав прочно въевшийся в скрижали памяти непобедимый гавайский дух.

И сколько ни упирались пашинце-битумцы, сколько ни рисовали в разгоряченном воображении филе палтуса и горячий антрекот с подливой из горчичного соуса для стимуляции собственного азарта, но выиграть хотя бы еще одно очко им так и не удалось.

- Ну, ладно, - великодушно сказали пашинце-битумцы, судорожно сглотнув голодную слюну вожделения вместо халявного ужина, - а то еще помрете от голоду.

Нет, вы только не подумайте после этого, что непобедимым гавайцам важнее всего был их ужин. Или, например, что они жалкие рабы желудка. Ничего подобного: настоящий гаваец может долго голодать и стойко переносить всяческие лишения. Им была важнее честь настоящего гавайца. Непобедимого - как совершенно справедливо повествуют местные легенды.

Но если бы они, бедолаги, только могли предположить, чем аукнутся им в последующую ночь так опрометчиво проигранные ими сосиски! Да еще в тот, безусловно, торжественный момент, когда они с чувством добросовестно исполненного долга направились на удовлетворенное уничтожение, несомненно, заслуженного ими ужина!

Ночью спать почему-то никому не хотелось. Что не удивительно, поскольку на Берегу - это обычное дело. В конце концов, сюда ведь не спать приезжают!

- Гавайцы! Где наши сосиски!!

Сосиски, разумеется, давно уже были никому не нужны, поскольку злобный червяк, томивший личный состав во время вечернего волейбольного моциона, был уже изрядно задавлен различными разносолами типа фрикасе и люля-кебаб под майонезом.

Крики продолжались ровно столько же, сколько и пение. То есть до восхода солнца. Гавайцы, разумеется, все это слышали (им тоже что-то не спалось), но сосисок нести не спешили. Оно и понятно - гордые.

Наутро Гренадерша в приватном разговоре с Валюшкой (хотя может не Гренадерша и может в разговоре не с Валюшкой, но сам факт разговора имел место бысть) спросила:

- Че, вы им так и не отдали ихние сосиски?

На что Валюшка, слегка помрачнев, сказала:

- Пришли бы и забрали свои сосиски. Вместо того чтобы орать всю ночь.