ГАВАЙЦЫ
Следующая фреска составлена из двух барельефов: большого … и очень большого.
Вся внутренняя архитектоника пространства данного экзерсиса определена зримыми выражением незримых закономерностей и рассматривается как предтеча пассивного вместилища объемных тел. Особенно хорош лысый. Да и лохматый тоже неплох.
Иными словами - внутренняя пластическая масса образует зону повышенного напряжения. Ярко выраженные скулы и мужественный профиль отсутствуют. Их тела, будучи не в силах вырваться из предустановленных границ, застыли в сложных мучительных контрапостах - особенно лысый, которому не занимать проворства и знания таблицы умножения. Лохматый - напротив - полон торжества принципа центростремительного единства, основанного на колоссальном потенциале декоративного эффекта.
Фреска выполнена в стиле раннего Альфонса Мирандоло ибн Хоттаба, который несомненно знал толк в адекватной экстраполяции конгруэнтных треугольников и ромбов. Развернутая коллизийность образов не есть достояние одной лишь программной стороны фрески, а формируется в напряженной борьбе художника с материалом типа ситец и рогожа.
До сих пор остается загадкой: что хотел сказать художник своим произведением? То ли то, что он как бы что ли с кем-то там? А тут он как бы что ли как бы уже и нет. Хотя вот - пожалуйста: нате-ка вам! - полюбуйтесь, что он вот здесь у него; да и сзади! Особенно у лысого!
В целом картина удалась. Особенно лысый. Да и лохматый тоже неплох.