Акыны нашего Побережья
Акынов на Побережье, как это ни странно, довольно много. И можно их условно подразделить на игулярных, спорадических и залетных. Но самые-самые, конечно, среди всех - это Костян-искитимский, Леха и Женька
Беленькие, Вадя и Димон (все - игулярные).Об Лехе, как говорится, сказано уже много. Леха един в любой ипостаси. И в этом его сила. Может петь много и всякого. Слух у него абсолютный, пальцы гибкие, голос – опереточный. Тенор. Переорать его сложно. И еще брат Женька, который что хошь на синтезаторе сбацает. И который тоже поет. И тоже много чего. Преимущественно шансон. Хотя и “Мурку” может. Да что там – “Мурку”! Ваще – чо угодно!
Лехин репертуар – преимущественно тур- и каэспэшный. Хотя явно неравнодушен к Дунаевскому (Максиму), любит петь песни из к/ф “Мэри Поппинс, до свидания!” Особенно "Полгода плохая погода". Особенно, когда дождяра хлещет по навесу как шрапнель из установки "Град". Хиты? Трудно сказать. Все одинаково хорошо в его исполнении.
Несомненно, что акын номер раз на Побережье – это Костян-искитимский. Его могучий лирический баритон каждую ночь оглашает береговые окрестности. И если вдруг Костян по каким-то причинам отсутствует на Берегу, то целую ночь чего-то не хватает. Поет Костян много, красиво, хотя и одно и то же. И примерно в одной и той же последовательности. Зато всегда точно в первый раз. С подъемом, воодушевлено и красиво. Весь его репертуар известен береговикам доподлинно. Но слушают его каждую ночь все. С умилением слушают. С восторгом даже. Репертуар у Костяна обширный и разнообразный: шансон (Новиков – Розенбаум), попса 80-х (Аракс – Земляне - Машина времени – Воскресение и т.п.), русские народно-лирические и народно-страдательные. Хиты – все. Без исключения. Хотя в это и трудно поверить.
Вадя. Еще один обладатель могучего баритона. В тихие ночи бархатные раскаты Вадиного голоса слышны весьма далеко и весьма долго. Репертуар – чайфовско-киношный. Хотя последнее время дал крен в сторону авторской песни. Видимо, сказалось общение с битумскими монстрами. Хиты: “Бутылка кефира, полбатона”, “Фантом”, “Ромовая баба” и другие.
Наиболее тихий бард (он же – суровый менестрель) – Димон. Сколько песен знает Димон – неведомо никому. Даже приблизительно. Даже самому Димону. Но если хорошо попросить может спеть что угодно. И слова вспомнит. В отличие от подавляющего большинства присутствующих, которые говорят: “Странно! Вчера помнил, а сегодня забыл че-то”. Клянется, что арахнодактилией не страдает. Но каприсы Паганини на гитаре, если не ошибаюсь, периодически проскальзывают в его исполнении как бы между делом. Играет Димон много, но поет неохотно. Душа, говорит, молчит. И плачет. (Это уже автор от себя прибавил, чтобы как в песне получилось: про акынов же.). И вообще – любит покочевряжиться (это уже снова про Димона). Обожает демонстрировать свое виртуозное мастерство привалившись спиной к какой-нибудь тающей от его забойной пальцовки девчушке. Тут уж он такое выдает! Эмиль Гилельс! Перший виртуоз Мандрашеевки. Репертуар исключительно бардовский. Ну, разве что еще пара песен Андрюхи
Паршукова. В стиле панк. Хиты – много. Очень. Ой, много!Однако, пальму первенства суперакына всея Побережия никто не в состоянии отнять у Димки Иванова, этого ярого приверженца остракического скальдизма, последователя Кима и Сергеева. Димка Иванов – бессменный руководитель новосибирского КСП (хотя что-то про время своего правления говорит неохотно). Он же - автор магнитного суперальбома “Песни Димки Иванова”. Весь тираж был не распродан сразу же. Слух у Димки Иванова, может быть, и имеется. Но слушатели убедиться в этом смогут едва ли. Димка Иванов считает, что слушателя баловать мелодическим разнообразием – только портить. А то, понимаешь, начинается всякая ерунда: “Сыграй то!”, “Сыграй это!”. И вообще – ноты надо экономить. Их и без того всего семь штук, не считая диезов с бемолями. Хотя Димка Иванов вполне может обойтись двумя-тремя. А если очень постарается – то и одной. Репертуар, как уже понятно – кимовско-сергеевский. Несмотря на некоторое мелодическое однообразие Димку Иванова слушают. И, бывает, подолгу. Поскольку после того, как он схватит гитару, отобрать ее обратно бывает очень трудно. Хиты: “Как я был Дедом Морозом” и бард-опера “Про то, как снимают кино”. Иногда зрители просят спеть про Деда Мороза по несколько раз. Чтобы другие не портил. То есть не пел.
Игорь (он же - Пан Дыминский). Может сыграть любую песню, если только слышал ее хоть когда-нибудь. Особенно под утро. Некие злоумышленники пытались как-то. Но не удалось. Пан Дыминский вспомнил и “Карлссона” и “Алешкину любовь”. И даже “Духов” Дольского. И много что другое.
Случаются на Побережье также и акыны залетные. Ну, в смысле, временно заскочившие. В гости, скажем. Наиболее ярким из акынов залетных является, конечно же Гудым. Репертуар – специфический. Знает почти всего Паршукова. Наизусть. Кабээрдэшные вещи, опять же. “День рождения”: слова Крокодила Гены, музыка “Led Zeppelin” (“Лестница в небеса”). Лабает на гитаре что угодно. Моцарта (Турецкий марш), к примеру. Насчет Сальери не знаю.
Кроме акынов на Побережье еще несколько сирен обитает. Да таких сладкоголосых! Прямо не успеешь остановиться, чтобы послушать, как тебя уже в какой-нибудь омут каких-нибудь чувств утянет. Или воспоминаний, хотя бы.
Главная сирена Побережья это, конечно, Ленча. Поет редко. Зато романсы. Любит, чтобы аккомпанировали. Голос на редкость красивый у нее. Хотя и негромкий. Прямо как начнет петь, так и заворожит всех. И все, понимаешь, завороженные начинают валиться куда попало. В костер, скажем. А там надо срочно в медпункт бежать. А то ожоги, понимаешь. Третьей степени.
А другая сирена Побережья – это Лора Квин Эйр. Та вот тоже как начнет петь, так слушатели и слезами облиться успеют, и духом воспрянуть. И тоже - что угодно. Песни советского периода предпочитает.
А других сирен я как-то и не припомню. Орищенко разве что. Но она как-то прямо скажем, редко на Берег захаживает. Стадионы предпочитает. Или площадки крытые, с микрофонами.
Ах, чуть не забыл. Марина , известная больше как Комсорг, тоже иногда как вдарит по струнам! Да как запоет! Тоже хорошо у ней получается. Она к залетным сиренам относится.
А вот что объединяет всех и у всех костров исполняется обязательно, так это песня бременских музыкантов "Ничего на свете лучше нету…". Иногда - даже по несколько раз за ночь. И ведь не надоедает отчего-то. Да. И обязательно либо кто-нибудь (чаще всего - Олег Смирнов), либо все дружно в конце песни выкрикивают во всю мочь (или согласно настроению): "И повозка покатилась дальше. Навстречу новым приключениям."
Вот так вот у нас на Берегу дело обстоит с художественной самодеятельностью. А может и не с художественной. Может с нормальной.
